Торжество - [1998] онлайн без регистрации

Сюжет онлайн фильма «Торжество - [1998] онлайн без регистрации»: Торжество, но не праздник. Запечатленное шаг с потенциально неблагоприятным оттенком. На День рождения сивого масона со всех уголков мира съезжаются гости. Едва ли их нужно назвать живыми людьми, они — мебель, природа, микроатмосфера, что угодно. Реакции замедлены, неестественны, внутри каждого беснуется демон конформизма. Один-единственные живые здесь — пара халдеев да родственники именинника. Та еще жилище: наци, жертва инцеста и педофилии, любительница авральных межрасовых связей, «Невысказанная» жена (разговаривает светскими фразами либо поддакивает мужу). Еще одна дочь покончила жизнь самоубийством. Одна из сыновей поднимает бокал, тост — торжество начинается. Трясущейся видеокамерой, размытой гаммой, малоудобными ракурсами, автор, как он сам позднее выразится, «Проникает в сущность зла». А зло радо показать себя Онлайн фильм Торжество / Festen 1998 смотреть без регистрации во всей красавице. Вновь (А и хронологически впервинку) Винтерберг из искры разжигает пламя. «Жажду» подсмотрел в заметках психиатра, «Торжество» подслушал на радио. Связь выражается даже не темой педофилии, она на поверхности; рваное, дерганое «Торжество» — во многом зеркальное аля статной и плавной «Охоты». Стержневых инверсий, пожалуй, две. Авгий пытается бороться или заставляет себя смириться. В том духе с поведением будущих: в первом образце они молча наблюдают, во втором яростно совать нос. Сходным манером, основные принципы у Винтерберга — это реакция жертвы и реакция толпы, отсюда Смотреть онлайн Торжество выстраивается этика. Однако семья на этом месте все же в приоритете. Расхожее заимствование про «скелетов в шкафу», непристойный приклеившееся к «Торжеству», целиком не отражает сути. Зайдя в этот самый «шкаф» мы не обнаружим никаких «Скелетов», там пустота. Винтерберг не высмеивает лукавцев, никого обличает, он уничтожает, отрицает. Институт семьи развален, родословное недоумок пропитано ядом от корней до кроны. Родители калечат детей — аксиома. Не зря в кадре бесперечь мелькает дружная команда официантов — вы только посмотрите, целых у прислуги связи крепче, вот где свои! Подобная олицетворение напоминает одна из древнегреческих утопий, где дети побывальщине «общими», «государственными». Что же до социума, то «ритуал обеда» местным гостям-фантомам гораздо значимее педофилии, инцеста, суицида. Какая разница, кто умер, куда занимательнее животрепещущий выбор прожарки мяса. Спроса представать перед взором, когда встает вариант о кинематографической системе координат, о положении Догмы N1 в ней. Винтерберг отнюдь не первопроходец, он использует выработанный участок, новая здесь только форма. А если что и сводит фигуру с содержанием в «Торжестве», то это бессилие, безнадежность. «Приказ целомудрия», эти бесстыдные левые идейки догматиков, будто бы кино может снимать каждый бездарь — и ничего на выходе, потемкинские деревни, нагота, прикрытая инжирным листком «реализма». Правила Догмы — техника, инструмент и ничего более. Свой в доску камера не добавила новых смыслов, натурная съемка не всколыхнула заколевшую семантику, антиголливудский увлеченность высунулся заманим позерством, а система погрязла в противоречиях, разбившись о теорему Геделя. Впрочем, шансов у отцов-основателей наличествовало затем. Сил нет до чего отнять пальму первенства великих итальянцев и невозможно зафиксировать страдания мира поэтичнее модернистов. А вороватые постмодернисты давно тут как тут — слетаются черным вороньем, хищными носами отрывая по кусочку от лучших образов, сюжетов, деконструируя все и вся. То есть, обобщенно не понятно куда двигаться, тупик, пространство заполнилось, места заняты, прям на вдохновенный скандинавский безначалие никто не обратит внимания — ха, да сколько таких было! Засуньте ваш «манифест» куда подальше! И что остается Винтербергу (с Триером)? Остается лишь замедлявшую в пароксизме иррационалистической ярости, дико отдирать в воздухе руками и ногами. «Торжество» являться глазам истошным криком невиновного в смирительной рубахе, отчаянным плевком приговоренного к смерти революционера в лицо басистому жандарму. Общества нет, обиталища дураков нет, кино нет. Нирвана справляет над бытием. «Папа, ты должен уйти». Отец встает из-за стола и покорно уходит.